Гостиная, 1: мифы и реальность
Вокруг памятника на Гостиной, 1 за более чем 10 лет накопилось столько дезинформации и мифов, что теперь, когда восстановлен статус этого объекта, необходимо донести до людей правдивые сведения о нем.
Изящная лепнина на фасаде центрального корпуса, характер застройки участка в виде «сплошной фасады» в 1990-е годы привлекли внимание краеведов. В частности Ю. Семеняко, который, как говорят, и предложил взять эти здания на государственную охрану. Эклектические формы декора стали поводом предполагать авторство И. Тибо-Бриньоля. Эта версия родилась, когда в руках историков орловской архитектуры Л. Ивановой и К. Седойкиной оказался проект «Дома купца Селивёрстова» 1880 г., автором которого является Тибо.
Этот проект и стали отождествлять со строениями на Гостиной, 1, видя в них «остатки того дома». Почти полное отсутствие сходства существующих строений с проектом Тибо, за исключением разве что лепных форм наверший оконных наличников, дало почву для спекуляций на теме «утраты» «подлинного» дома, замены его «послевоенным» новостроем, а, следовательно, – безальтернативности пути его «воссоздания».
Эта версия должна была стать основой для разрушения памятника: если от «дома Селивёрстова» осталось «чуть более чем ничего», то препятствия для сноса существующих строений и возведения новостроя устранялись сами собой.
Уже готов был и проект «воссоздания», предварительно определены сроки его рассмотрения – сентябрь 2013 г. Зачистка же площадки началась в июле – сносом крыла памятника вдоль Черкасской улицы. 18 июля 2013 года начался снос, а уже 21 июля работы завершились. Ставшие свидетелями этого специалисты с уверенностью датируют снесенный корпус XVIII веком. Вместе с домом погибли ценнейшие сводчатые подвалы.
Тогда же в поле зрения краеведов попало фото 1942 г., на котором ясно видно, что существующие здания во время оккупации имели в точности такой же архитектурный облик, как и теперь. Со стороны Оки, там где теперь дорога и свободная площадка, к ним примыкало еще одно здание. На аэрофотосъемке 1943 г. ясно видно, что это здание на 90% разрушено, оно как бы «вынесено» взрывом, – стоят только торцевые и задняя стены, от передней справа остался один кусок в два окна. Это здание показано в проекте детальной застройки центра г. Орла 1947 г. на плане 64-го квартала, которую проектировал архитектор Лисицын. Оно обозначено как «разрушенное строение». Но и на аэрофотоснимке 1943, и на плане 1947 годов ясно видно, что строения, начиная от крайнего теперь от реки корпуса, который датируется 1929 г., не пострадали во время боевых действий. Это подтверждает и фотография из паспорта БТИ от 3 апреля 1945 года. Существующие ныне крайний от Оки и центральный, низкий корпус с лепниной выглядят на этом фото точно так же, как и в 1942 году. Проект Лисицина не был реализован даже частично, благодаря чему сохранился комплекс на Гостиной, 1. Краевед Н. Кирилловская помнит, что в 1945 г., при праздновании Победы, существующие ныне здания на Гостиной, 1 были покрашены в розовый цвет, на фоне которого сверкала белизной лепнина центрального корпуса.
После анализа фото военного времени и архивных документов стало ясно, что существующие здания, за исключением надземной части углового корпуса, выходящего на Черкасскую, – частично довоенные, частично – дореволюционные, но с «Домом Селивёрстова» не имеют ничего общего, а сам этот дом, стоявший рядом, полностью погиб в Великую Отечественную войну.
Таким образом, версия К. Седойкиной, на которой настаивали и застройщики, и управление культуры, рассыпалась окончательно. Место, на котором стоит центральный корпус с лепниной, никогда не принадлежало купцу Селивёрстову. Его участок и дом граничили с этой парцеллой слева. Есть сомнения в том, что и «Дом Селивёрстова» был вновь возводимым строением. На старинной гравюре, сделанной ранее постройки Мариинского (Красного) моста, весь этот участок застроен каменными зданиями, включая и угловое, выходящее к Оке. Скорее всего, Тибо просто планировал сообщить этому зданию (как, возможно, и соседним) изящный декор во вкусе времени и в своем стиле. Вернее всего представляется вывод, что проект Тибо был воплощен частично: угловое здание у реки, разрушенное в войну, почти не имело сходства с изысканной архитектурной графикой проекта французского архитектора... Из его замысла в реальности воплотились только скошенный угол, увенчанный аттиком, а также замена перемычек галереи с прямоугольных на лучковые – и более ничего. Скорое разорение Селивёрстова и переход всех владений болховскому купцу Куркину вполне согласуются с этим фактом.
Самым интересным и самым старым строением в ансамбле является центральный корпус. Эта постройка целиком относится к дореволюционному времени. Согласно документам 1908 г., участок принадлежал брату и сестре Апрятиным. Исключительную архитектурную ценность представляют великолепные крестовые, с дуговыми распалубками своды цокольного этажа. Есть свидетельства, что расположенные еще ниже подвалы засыпаны, так что здание, помимо архитектурных ценностей, содержит еще и археологические. Ряд конструктивных деталей говорит о том, что здание перестраивалось. В целом можно предположить, что типологически оно восходит к разработанным выдающимся русским зодчим А. Квасовым в 1765 и 1767 гг. и опробованным в Твери и Казани, а затем распространенным на всю Россию образцовым проектам одноэтажных домов на каменных погребах со сводами. Для более точных выводов о датировке памятника необходимы натурные исследования кладки.
Много споров вызывал крайний корпус со стороны реки. Некоторые до сих пор утверждают, что это сооружение барачного типа, и в нем отсутствует архитектура. Может быть и так. Но это часть ансамбля, формирующая общую симметрию композиции. Эта часть историческая, 1929 года постройки, несущая в себе ценность возрастную – тот самый, важнейший материальный компонент подлинности.
Со стороны двора этот корпус сохранил стены XIX века, а также белокаменные цоколи на главном фасаде, безусловно оставшиеся от старого дома Куркина, который, видимо, существовал задолго до его покупки этим самым Куркиным в 1887 году...
Корпус на углу с Черкасской – самый поздний. На дореволюционных фото и фото 1942 г. на его месте видны полутораэтажные лавки. Возможно, что весь нижний этаж строений на углу Гостиной и Черкасской улиц и был изначально полутораэтажной каменной торговой галереей со сводчатыми подвалами. Напомним, что именно так выглядел и Гостиный двор, надстроенный до полного второго этажа только после пожара 1848 года.
Ансамбль подлежит ремонту и реставрации. Необходимо укрепить фундаменты, инъектировать несколько трещин, локально, по необходимости, поставить стяжки, заново соорудить кровлю и межэтажные перекрытия, оштукатурить и покрасить здания, восстановив лепнину на центральном корпусе. Никакого «воссоздания» или «реконструкции» памятник не требует. Попытки демонтажа подлинника с заменой на более или менее точные копии будут означать его уничтожение, а, значит, неминуемые правовые последствия для тех, кто на это осмелится.
Поэтому скандальный ореол вокруг памятника служит ему своеобразным защитным кругом.
Илья Кушелев, краевед, "Орловская городская газета", №23 (256) от 19 июня 2015 года
